Дверь с той стороны. Исток - Страница 7

- Земля на связи, капитан.

Устюг вгляделся. Штурман был спокоен, как памятник Космонавту, но Устюг достаточно хорошо знал его.

- Ну, и как настроение?

В присутствии пассажира - даже Зои - нельзя было спросить прямо: что стряслось? Штурман все равно не стал бы отвечать.

Луговой понял, что оказался тут не вовремя, хотя и поступил, как положено. Но, может, особой беды и не было в том что они, как оказалось, подошли к Системе не с той стороны, с какой ожидали; в конце концов, при выходе из сопространства неопределенность всегда достаточно высока, и они не превысили допустимой ошибки. Так или иначе Земля на связи, а это - главное.

- Настроение высшего класса, капитан.

- Сейчас буду.

Он взглянул на Зою, извиняясь, и она в знак прощения опустила ресницы. Устюг довел ее до входа в салон, взглянул в глаза и улыбнулся.

- Вот Земля и в виду.

- Да. - Она тоже улыбнулась. - Слово сказано.

- Мы еще встретимся до высадки, - пообещал Устюг. - И ты скажешь, где тебя найти - там, внизу.

- Искать тебе не придется.

Они были на середине салона, когда Карачаров, покосившись на них, пробормотал:

- По-моему, крайне неуместная демонстрация.

Он стоял подле кресла, в котором сидел старик Петров, сидел с таким видом, словно уже давно пустил в кресло корни. Он и в самом деле весь рейс просидел тут - так, во всяком случае, казалось остальным, - он любил слушать, а если находился собеседник, то и поговорить.

- Демонстрация? - переспросил Петров. - Просто такова жизнь.

- Что вы знаете о жизни? - сердито спросил физик. Зоя осталась одна, и он мог бы подойти к ней, но взглянул ей в лицо и понял, что не стоит. - Судя по вашей склонности к прописным истинам, вы - отставной учитель. Что знают о жизни отставные учителя?

Громко ступая, он вышел на прогулочную палубу, прижался лбом к прозрачному борту и с минуту глядел на звезды, не узнавая рисунка созвездий.

Он вернулся в салон в тот самый миг, когда из скрытых в переборках фонаторов раздался голос штурмана:

- Капитан и экипаж благодарят пассажиров за чудесный вечер. Просим в течение следующего часа занять места в коконах, чтобы не задерживать выполнение предпосадочного маневра. Желаем вам приятного финиша!

Вера, хозяйка салона, уже обходила пассажиров, сверкая улыбкой. Петров смотрел на нее, прищурив глаза. Прозвучал первый сигнал, и только теперь пассажиры по-настоящему поняли, что рейс завершается; актриса снова взглянула на Истомина, и ее опять стали одолевать сомнения. На месте выхода на прогулочную палубу возникла матовая стенка. Медленная музыка умолкла, и через секунду зазвучал бодрый марш.

- Одну минуту! - громко сказал Карачаров. - Один миг!

Вера остановилась, глядя на него, и он улыбнулся ей. Карачарову теперь казалось, что он так и провел весь вечер - львом и душой общества; что за беда, если никто этого не заметил? И закончить надо было в том же духе.

- Очаровательная хозяйка, налейте нам по бокалу. Последний тост! - он успокоительно кивнул ей. - Мы сдружились в этом путешествии, и жаль будет, если никогда больше не встретимся. Я предлагаю через год собраться в городе, куда нас доставит завтра катер. За нашу встречу!

Карский прикинул: да, через год он сможет. Он поднял бокал, и остальные подчинились его безмолвному призыву. Нарев скептически усмехался, Петров пробормотал: «Еще не сели», и актриса суеверно постучала по столу.

2

Капитан «Кита» Устюг гримасничал, как резиновая кукла на пальцах артиста. Лицо зверски перекашивалось, щеки то втягивались, то оптимистически раздувались. Диспетчер восьмого поста Космофиниша тронул кнопку подстройки, и лицо капитана, чье изображение сидело напротив диспетчера в глубокой выемке триди-экрана, сразу сделалось таким обычным, что стало скучно.

В зале, как всегда, стоял приглушенный гул. На четырнадцати табло роились зеленоватые огоньки - условные изображения кораблей, находившихся в сфере действия дисэлектро - электронного диспетчерского устройства. Диспетчер без труда нашел огонек, означавший «Кита», потом перевел взгляд на капитана.

- «Кит»! - сказал он. - Вызывает восьмой.

Он дождался положенного ответа.

- «Кит», внимание. У вас на борту находится администратор Карский? Финиш-Главный дает вам преимущество. Приготовьтесь сойти с орбиты выжидания. Ждите команды.

Он коснулся переключателя. Устюг исчез, словно его и не было, - теперь перед диспетчером оказался центральный пост «Лебедя» с капитаном за пультом.

- «Лебедь», к вам восьмой. Отключитесь от дисэлектро, слушайте меня. Ваш маневр отменяется. Останьтесь на орбите, будьте готовы пропустить «Кита», он идет с преимуществом. Подтвердите! - он выслушал недовольное ворчание и вновь вернулся к «Киту». - Восьмой - «Киту». Сходите с орбиты через семь - один - пять. В допустимой близости идет «Лебедь», будьте внимательны, он уступает. - Диспетчер снова бросил взгляд на табло. - Алло, дисэлектро показывает препятствие. Что видите по курсу?

Капитан «Кита» хмыкнул.

- Это же «Лебедь»! - сказал он. - Выкинули маячок, чтобы потом точно войти на место. Может, захватить по дороге? Наказать разгильдяев…

Диспетчер секунду размышлял. Маячок - дешевый прием для тех, кто хочет блеснуть точностью финиша, не обладая еще тонкой навигаторской интуицией. Запрещенный приемчик: в Приземелье и так тесно. Неплохо было бы лишить «Лебедь» табельного имущества, пусть капитан Стелькин потом отдувается: маячок - вещь дорогая.

- Отставить, - сказал он сердито. - Используй преимущество, раз тебе его дали.