Дверь с той стороны. Исток - Страница 139

139

- Ну да, - сказал командир не без сарказма в голосе. - Разумеется. И тогда люди, представители высочайшей цивилизации, разрушают - если верить тебе - свои машины и перековывают их на мечи, и забывают моторы, чтобы снова сесть на колесницы, а смысл своего существования начинают видеть в том, чтобы убивать тех, кому досталось меньше - или совсем не досталось - металла и кто перешел поэтому прямо на каменные топоры. Это, по-твоему, техническая революция?

- Разве я говорил это?

- Не этими словами, конечно; но по-твоему выходит, что Гигант придет к Истоку, а Исток - опять-таки по-твоему - вот эти дикари и бронзовые воины. Значит, именно так ты и считаешь.

- Я так не считаю, - отмахнулся штурман. - Но ведь мы ничего не знаем об этой планете. А цивилизация, кстати говоря, это не только умение приобретать, но и умение отказываться. Сначала в плане этическом. Потом - неизбежно - в материальном. Умение найти замену в другой области, которых множество в бесконечном мире. Может быть, нефть не обязательна, может быть, все можно получать из вакуума и возвращать туда же? Мы увидели что-то, но пока не можем связать это в единую цепь, создать концепцию. И вот на сцену выходит интуиция, и она…

Командир вздохнул, предчувствуя продолжение спора. И, как бы в ответ на этот вздох, резко звякнул металл.

- Тише! - предупредил командир. - Мы еще не дома!

Все укоризненно взглянули друг на друга; не оказалось никого, кто опустил бы взгляд, признавая себя виновным. Тогда Мозель прошелестел:

- Это не у нас…

И, не давая никому времени усомниться в его словах, снова звякнул металл; теперь звук этот слышался более явственно, и кроме того, потрескивали сучья, кто-то фыркал и всхрапывал. Затем что-то, сначала не поддавшееся опознанию, выдвинулось из чащи и неторопливо двинулось - не прямо на отряд, но мимо, несколько в сторону. Очертания движущегося предмета были сложны, это была не машина, не человек, не животное; позвякивание металла, разнотонное и многосложное, было теперь слышно очень хорошо, но оставалось неясным, какие детали производили такой шум.

Капитан шарил по карманам в поисках инфраочков. Странная фигура уже отдалилась от чащи, за ним показалась вторая, третья… Словно связанные одной цепью, ритмично подрагивая, создания следовали мимо отряда, и люди лишь поворачивали головы, чтобы не упустить из виду первого, а затем рывком повертывались к лесу, чтобы встретить очередной звякающий фантом. Минуты катились медленно, и целая горсть их успела рассыпаться, пока первый не приблизился наконец настолько, что стало возможным разглядеть его.

Шла тяжелая кавалерия. Всадники в полном вооружении, в панцирях, шлемах, надбедренниках, поручах и поножах, с поднятыми пока забралами, овальными щитами и длинными копьями, укрепленными тупым концом в стремени и поднятыми вверх, подобно мачтам кораблей. И кони под ними были закованы в сталь, могучие животные, и покрыты длинными, почти до земли, чепраками. Они ступали тяжело, изредка встряхивая головами, и тогда легкий звон удил разносился вокруг; но кроме этого, при каждом шаге длинные мечи рыцарей бились о стремена, а стальные локти - о круглые бока панцирей; эти-то звуки и услышал маленький отряд.

Затаив дыхание, члены экипажа наблюдали неизвестно откуда возникшую колонну; затем они увидели, как левее из чащи показалась другая и стала двигаться еще левее, а справа показалась третья, и стала забирать правее, словно бы конница стала развертываться в цепь. Командир скомандовал готовность, хотя рыцари маневрировали, повернувшись тылом к отряду и, следовательно, не собираясь атаковать его. Косясь на новые колонны, показавшиеся из чащи, командир пробормотал в самое ухо штурману:

- Только этого нам не хватало… Я даже отступить не смогу, нога совсем разболелась. В случае чего, придется стрелять.

- Война, - пробормотал Мозель. - Но на войне следует вести себя соответственно, не так ли, командир? Мы уходим от людей и строим гипотезы; не лучше ли взять пленного и узнать все, что нас интересует?

- Правила, Мозель, - сказал командир с сожалением.

- Но война сама есть правило, и она, по-моему, отменяет все другие.

- Ты прав, - сказал командир, провожая броненосные колонны взглядом. - Этих слишком много. Но наверняка появятся и одиночки…

- Я против, - решительно сказал штурман.

- Ты в меньшинстве.

18

Маленький отряд был готов, и все же появление человека впереди оказалось неожиданным. Путешественники даже вздрогнули, когда человеческая фигура выросла совсем рядом.

Все стволы мгновенно уставились на приближавшегося. Оружие чуть дрожало, выдавая волнение людей. Тончайшим шепотом командир отдал распоряжение: «Не стрелять», - он понял, что человек заметил их, но не испугался, а это говорило о добрых намерениях. Человек приближался, немилосердно дробя ногами сухие ветви. Штурман успел подумать, что туземец вряд ли стал бы учинять подобный шум. В следующий миг человек спросил:

- Командир, это вы? Командир…

Из всего, что могло приключиться с отрядом, это было самым неожиданным: темная фигура, показавшаяся из непроглядной чащи, - и бесконечно знакомый, привычный, корабельный голос Стена, главного инженера, мысленно уже всеми похороненного вместе с товарищами и вездеходом. В первую секунду у людей просто перехватило дыхание от неожиданного ощущения безопасности.

- Вот это да! - тонким голосом проговорил наконец Мозель, и тогда словно рухнул забор - все заговорили наперебой, непонятно, никто не слушал другого и каждый стремился подойти к Стену поближе, обнять его, сказать что-то сердечное… Инженер, немного удивленный, растерянно улыбался и пожимал плечами, и прошло несколько минут, пока командиру удалось утихомирить своих спутников.

139